На территории Костромской области в бассейне реки Унжи вплоть до конца ХХ века ежегодно совершался обряд обхода дворов молодоженов, поженившихся в мясоед или в течение прошедшего года. Кое-где обряд сохраняется в живом бытовании и в настоящее время. В первое воскресенье после Пасхи утром дети бегали по селу и окликали молодых под окнами их домов, исполняя песню «Молодая молодица». Если не получали за это гостинцы (раньше – куличи и яйца, теперь – сладости из магазина), то могли спеть озорные короткие припевки с угрозами. Молодежь приходила окликать молодоженов в середине дня, а взрослые – после обеда. Они пели сначала на крыльце, затем их приглашали в дом и угощали за столом. Песни взрослых отличались от детских и молодежных обширными поэтическими текстами и мелодически развитыми напевами. Это окликание молодых завершало цикл послесвадебных обрядов.

Вьюнишный обряд и входящие в него песни были записаны экспедициями Российской академии музыки имени Гнесиных на большей части территории Костромской области: в бассейне реки Унжи и в поволжских районах. Отрадно, что этот обрядовый комплекс, несмотря на свою архаичность, бытует здесь и поныне. В каждом населенном пункте окликание молодых, то есть пение для них специальных песен, прикреплено к определенному дню. Это позволяет отнести обряд к календарному циклу и включить его в систему костромских весенних обходных обрядов наряду с обходами дворов на Сороки, Средокрестье, Вербное воскресенье и Егорьев день. В то же время публичное окликание молодых завершает цикл послесвадебных обрядов, утверждая новый статус молодоженов и фактически закрепляя их переход в новую социо-возрастную группу.

Молодых, поженившихся в мясоед текущего года и ранее, чаще всего окликали в первую субботу и/или воскресенье после Пасхи: «А в первое воскресенье после Пасхи — Вьюнцы. И вот у нас в деревне, например, кто женился в мясоед, то вот ходили окликать в этот день. Приходили под окно и пели «Вьюнец» (Кадыйский район). Первое воскресенье после Пасхи в разных районах Костромской области имеет различные названия, которые можно объединить в несколько групп. Часть из них, такие как Фомино воскресенье (Макарьевский, Нерехтский районы), Радуница, Радуницы, Радоницы, Рáдошно, Радостноё (Галичский, Сусанинский, Нейский районы), связаны с названием недели, начинающейся с этого воскресенья. Другие терминологические обозначения этого дня отсылают к названию самого обряда – Вьюнишное, Вьюнишники (Сусанинский, Макарьевский районы), главному обрядовому действию-окликанию – Кликушное, Кликунишное (Солигаличский район), Кликуши, Клюканишное (Чухломской район), Кликанишный праздник (Нерехтский район), или к главным персонажам обряда – Молодáвка (Нерехтский район).

На большей части территории Поунжья в окликании молодых принимали участие все жители села, объединявшиеся в группы по возрасту или полу. Каждой возрастной группе было отведено свое время: «А все ходили! Слушайте, раньше так было заведёно: ребятишки окликали накануне, в субботу ходили, к вечеру. Собираемся все ребятишки и вот ходили и пели «Молодая молодица» под окошком, на крыльце. Больше ничего не пели… Подростки в воскресенье, утром рано, когда ещё спят, приходили к дому. Под окошко вставали» (Галичский район); «В субботу окликали ребятишки, в воскресенье — взрослые со своей песней» (Чухломской район); «Окликали молодых взрослые в воскресенье днём: и мужчины, и женщины» (Кадыйский район).

В Антроповском, Нейском и в части Чухломского и Макарьевского районов молодоженов окликали только женщины, остальные жители приходили лишь смотреть. В многих местах Костромской области (Солигаличский, Чухломский, Нерехтский, Сусанинский районы) «взрослые окликать не ходили, не было принято». В разных селах молодых окликали либо девушки в кликунишное воскресенье, либо неженатая молодежь, либо дети: «Большинство детки окликали. Взрослые только приходили на угощенье» (Сусанинский район).

Центральным эпизодом вьюнишного обряда являлось само окликание – исполнение участниками обходов специальных величальных песен для молодой пары. За это молодая должна была одарить обходчиков–вьюнишников.

Дети и подростки, окликая молодых в субботу вечером или в воскресенье до солнышка, «подходили под окно молодых, стукали и кричали». Молодая их угощала прямо через окно крашеными яйцами и куличами: «Дети-ти маленькие ходят, и их тоже угошшают, что не угостить-то? Раньше тоже окликали, пряников им давали» (с. Кужбал Нейского района). «Сперва в субботу ребятёшки ходили окликать. Им давали по яичку. Они просто так коротенько пели: «Молодая молодица / Подавай наши яица!» Раз пять прокричат, пока не подадут» (Серапихский с/с Чухломского района). «Вот яйца ребятишки собирали у молодых. Яйца разноцветные, но всё больше красные… Мы и в соседние деревни ходили окликать. Вот Зоя вышла и корзину яиц, и корзину пряников вынесла, потому что нас много было, двадцать человек. Яиц, пéчева, пряников, конфет давали» (Судиславский район). «Дак ведь это маленькие пели робятишки. Раз пять прокричат, пока не подадут. Приходится выходить!» (Галичский район).

В Галичском районе детям подавали ладышки и казанки (обрядовое печенье). В Нерехтском районе молодая выносила решето баранок и оделяла всех. В последние годы в качестве угощения преобладают конфеты, печенье и пряники: «Приходится ёй выходить и гостинцев давать. Уж знают и давали. Они в этот день никуда не могли уходить, дома были. Знали, что придут. Выходили на крыльцо и оделяли гостинцами: пряничками, конфетками. Раньше ведь очень редко нам родители покупали, только в большие праздники. Они в сумочки нам клали из тарелки, или с подноса, или из кулька. Такого, чтобы отказывали, не было» (Парфеньевский район). Есть упоминание и о деньгах: «Приходят под окошко ребята порядошные и дают [им] по пятачку и печенья, или конфет» (Макарьевский район).

В Солигаличском районе окликающих детей было принято обливать водой. В Макарьевском районе детей–вьюнишников пускали в дом и угощали, веря в то, что это будет способствовать рождению потомства у молодоженов: «Утром на Вьюнишное воскресенье к молодым приходили дети хлебать лапшу. Много соберётся, сидят за столом, хлебают. Это чтобы дети у молодых водились. Похлебают, побегают, идут к другим» (Юровский с/с Макарьевского района).

Пришедших окликать замужних женщин молодая приглашала к себе в дом для угощения: «Это молодых-ту мы крикнём с улицы. Нас впустят, посадят в дом или в терраску, если холодно, и мы окликаём. Приходили часика в четыре замужние женщины со всей деревни. Бывало, что человек 15 соберёмся раньше. Первую песню пели на крыльце, а потом уж за столом» (Нейский район); «Вот все бабы соберёмся да и пойдём. Так и кричали под окошками. А потом выносили угощение или в дом приглашали. Кто как» (Антроповский район); «Женщин пять-шесть вот и сейчас ходим в обед или в одиннадцать часов, когда в двенадцать, когда в час, когда как. Заходили в дом и говорили: «Ну, благословляйте вы, хозяин, молодых окликать!» И разрешают нам» (Макарьевский район).

В Солигаличском районе взрослых вьюнишников оделяли так: молодая на подносе выносила по стопочке вина и по яйцу каждому гостю. Но чаще угощали в доме за накрытым по этому случаю столом: «И бутылки давали, да. И яичек дадут, и печеньица, и пирогов дадут! У кого что есть, то и подавали. Стол собирают про нас. Выносят всего. И вот сидим здесь, выпиваем, кушаем, а потом — песня. Кто чего может. Первую песню пели на крыльце, а потом уж за столом «Научить тебя, вьюница». Наедимся и пляшем, песни поём. Часа два после этого гуляем. Если пара не одна, то посидим, одну окликнем и дальше пойдём» (д. Терентьево Солигаличского района). Если в селе было много молодоженов, то застолье продолжалось недолго: «В больших сёлах долго за столом не засиживались. Раньше было много молодых, если везде петь да плясать — до дому не дойдёшь. По стопке выпьем и идём дальше» (Юровский с/с Макарьевского района).

В Макарьевском районе во время вьюнишного обряда замужние женщины обливали молодуху водой — крестили: «А бабы крестили в Фомино воскресеньё молодуху в бабскую веру и даже держали за руки» (д. Большие Рымы Макарьевского района).

Репертуар вьюнишных песен дифференцирован в зависимости от половозрастного статуса их исполнителей.

Вьюнишные припевки, исполняемые детьми, не отличаются от других местных детских песен, связанных с обходами дворов. Их кричали, вопили под окнами домов, то есть исполняли громко, яркими, напряженно звучащими голосами. Детские вьюнишные песни в костромском Поунжье однотипны. Чаще всего они начинаются со слов «Молодая молодица! Подавай наши яица (кулица)!» Затем на молодуху сыпались угрозы, чтобы исключить отказ в угощении. После благопожеланий или угроз окликальщики обычно продолжали обход дворов в своем селе или переходили в другие деревни.

Песни, исполнявшиеся «взрослыми» вьюнишниками, были записаны на северо-западе Костромской области – в Солигаличском и Чухломском районах, а также на границе с Нижегородской областью. Они отличаются от детских масштабом текстов, строением формы и типом интонирования – их пели, а не кричали. В Солигаличском районе рассказывали: «Взрослые пели “на голос” – не очень тонкий. Идёт новая родня в гости – сёстры, братья. Пели в сенях при открытых дверях. А собирались около 20 человек. Раньше пели только девицы, сейчас — все женщины. Окликали, взойдя на парадное крыльцо: «Ты позволь, позволь хозяин…» (д. Малое Токарёво).

Тексты «взрослых» вьюнишных песен так же, как и детские, начинаются традиционным зачином с просьбой разрешить окликать молодых и заканчиваются требованием вознаграждения. Эти песни имеют характерный припев «Вьюнец молодец, вьюница молодица».

Самые длинные поэтические тексты вьюнишных песен записаны в Макарьевском и Кадыйском районах. Здесь иногда встречаются даже циклы вьюнишных песен. Центральный сюжетный мотив макарьевских вариантов вьюнишных песен — о трёх угодах во дворе. После первой песни следовало поучение молодой «как в чужих людях жить». Далее окликающие начинали петь песню, предназначенную молодому мужу.

На вопрос «Для чего окликали молодых?» в Макарьевском районе был получен следующий ответ: «У нас есть такая поговорка про молодых: «Если не окликанные, комары заедают». Обязательно на лето надо было окликать. Это обычай старинный. Окликали для того, чтобы семья была лучше, прочнее» (Ильинский с/с).

Вьюнишный обход завершал цикл послесвадебных обрядов, смысл которых состоял в окончательном закреплении нового статуса как самих молодоженов, так и членов их семей. Так, в Кадыйском районе существовал обычай, согласно которому в первое воскресенье после Пасхи родня молодого мужа должна была угощать родственников жены, а в следующее воскресенье – в день Жен–мироносиц – ответное застолье устраивалось в доме родителей молодухи: «В этот день вся родня невестина ходила к жениховой родне в гости. А в следующее воскресенье после Вьюнца – Жёны–мироносницы. То уж женихова родня ходила к невестиной родне в гости. Только гостили. Никаких там особых песен, пели любые. Только на Вьюнец пели особые песни» (Кадыйский район). Этот рассказ свидетельствует о том, что вьюнишный обряд входил в круг взаимных посещений и угощений породнившихся семейств в течение всего первого послесвадебного года.

Поэтические тексты вьюнишных песен:  

«Как у нашего вьюнца были три сестрицы.

Как у нашего вьюнца были три сестрицы.

Вьюнец–молодец.

Были три сестрицы – красные девицы.

Вьюнец–молодец.

Старшая сестрица на двор выходила.

На двор выходила, коня выводила.

Средняя сестрица коня оседлала.

Коня оседлала, на коня сажала.

Младшая сестрица вьюнца выспрашала:

– Куда вьюнец едешь, ты куда поедешь?

– Еду я поеду на вой воевати.

На вой воевати, из ружья стреляти.

– Когда вьюнец будешь, ты когда прибудешь?

– Буду я прибуду до Петрова говенья.

До Петрова говенья на первую неделю.

Реки разольются и подсохнут грязи.

Травушку подкосят, жнивушку подрежут.

Утром на зореньке тесть зятя будит:

– Ты вставай-ко, зятюшка, ты вставай-ка, батюшка!

Блины напечёны, вино накурёно.

Вино накурёно, пиво наварёно.

Пришли бабы окликать, нам пора их оделять.

Этим окликушам – по стаканчику вина.

По стаканчику вина, пива по-другому.

По поличке в кашничке три десятка красненьких.

Дайте наши яйца, дайте наши красные!

Баня у нас новая, топится, готовая.

Черпачок–то новенький, новенький, точёненький.

Веничек зелёненький, зелёненький да мяконький.

Кутничек тесовенький, тесовенький да гладенький.

Ступа наша новая, новая, моховая.

Пестик–то точёный, кончик золочёный.

Скидывай, вьюнец, порты да всю ноченьку толки!»

Кадыйский р–н, с. Столпино. Пела Васильева Е.Г. (1918). Запись 1997 года.

 

Материалы: Центр русского фольклора Государственного Российского Дома народного творчества имени В.Д. Поленова.